Бир и Халеф: японские приключения татарских нелегалов

До и во время Второй мировой войны в Японии работал легендарный резидент советской разведки Рихард Зорге (псевдоним «Рамзай»), где создал мощную агентурную сеть. А ранее, с 1930 года под видом немецкого журналиста он успешно действовал на территории Китая. За два дня до начала Великой Отечественной войны Рихард Зорге сообщил в Москву о скором нападении гитлеровской Германии. В октябре 1941 года разведчика и членов его группы арестовала японская полиция. Большинство из них были казнены или погибли в тюрьме.

Со времен провала группы Зорге информации из Японии в Москву почти не поступало. Для безопасности СССР такая ситуация была недопустимой: это направление являлось слишком важным. В условиях начавшейся «холодной войны» существовала острая потребность в получении информации о планах политических кругов Японии на нормализацию отношений с СССР, об американских Вооруженных силах, которые находились на территории Японии. Кроме того, важно было владеть информацией и о технических новинках, которые появлялись в американских Вооруженных силах, расположенных на японской территории. Поэтому в начале 1950-х годов руководство советской разведки принимает решение восстановить агентурную сеть в Японии. На нелегальную работу туда было решено направить семейную пару, так было проще, тем более в Японии, восточной стране, где «ячейка общества» пользуется особым почитанием. Этой «ячейкой» стала татарская чета Шамиль Хамзин и Ирина (Бибииран) Алимова, известные очень немногим как «Бир» и «Халеф». В Стране цветущих хризантем они провели почти 14 лет.

Ирина Алимова родилась в 1920 году в городе Мары в татарской семье красноармейца, выходца из Буинского района Татарстана. По окончании гражданской войны его близкие осели в Туркмении, а сам он обзавелся семьей, у него родились трое детей. Карим - ага стал часовщиком и одновременно занимался изготовлением ювелирных изделий. Слава о его мастерстве вышла далеко за пределы города. Позже Карим вместе с семейством переехал в Ашхабад, где Ирина пошла в школу, охотно участвовала в художественной самодеятельности, мечтала стать актрисой. После окончания школы Ирина поступила на рабфак при сельхозинституте, решив стать ветеринаром – хирургом, впрочем, не забывая о своей мечте. Ей повезло - на нее обратили внимание работники студии «Туркменфильм» и пригласили сняться в  полнометражном фильме «Умбар» режиссера Александра Маковского, где она сыграла возлюбленную Умбара. Этот фильм шел на экранах до войны. Ирина стала знаменитой: ее узнавали на улице, поклонники писали письма.

После успешного дебюта в кино Алимову направили учиться актерскому мастерству в Ленинград, в мастерскую известного режиссера Григория Козинцева. Позже Ирина Каримовна вспоминала: «В Ленинграде я встретилась со многими известными советскими артистами: Тамарой Макаровой, Яниной Жеймо, Зоей Федоровой, Яковом Свердлиным, Петром Алейниковым и видными режиссерами Иосифом Хейфицем, Александром Зархи, Леонидом Траубергом, Михаилом Роммом, Сергеем Герасимовым. Они хвалили меня, говорили, что у меня есть хорошие перспективы стать настоящей актрисой».

В середине 1940-го года Алимова закончила обучение и по распределению была направлена в Ташкент, на киностудию «Узбекфильм», где ей сразу была предложена главная роль в новом узбекском кинофильме. Перед Ириной открывалась блестящая карьера киноактрисы. Однако судьба распорядилась по-иному.

Грянула Великая Отечественная война, и Ирина, подобно тысячам молодых людей, пошла в военкомат с просьбой отправить ее на фронт. Однако Ирину направили не на фронт, а в военную цензуру. Так осенью 1941 года она стала  сотрудником органов государственной безопасности.

В военной цензуре Ирина прослужила всю войну, вместе с действующей армией прошагала по военным дорогам Украины и Польши. В Кракове встретила Победу, затем служила в Чехословакии и Австрии. После демобилизации возвратилась в Ашхабад, однако продолжить довоенную карьеру киноактрисы ей не пришлось. Ирина была направлена на работу в местную контрразведку, в подразделение наружного наблюдения. Там она приобрела опыт конспиративного наблюдения за объектами, что ей пригодилось в дальнейшем при работе за рубежом разведчиком - нелегалом.

В начале 1947 года Ирину Каримовну вызвали в Москву, на Лубянку. В Ашхабаде ее предупредили не говорить никому ни слова об этом. А в Москве ее проводили в просторный кабинет руководителя советской нелегальной разведки Александра Короткова. После разговора на общие темы он предложил ей перейти на работу во внешнюю разведку, работать за рубежом с нелегальных позиций, под чужим именем и в качестве иностранки. Коротков объяснил все сложности работы, связанные с риском для жизни, дал ей время все обдумать. Ирина согласилась без колебаний.

Потом началась кропотливая подготовка к работе за рубежом: изучение иностранных языков с персональными преподавателями, вживание в образ эмигрантки, отработка легенды - биографии. За годы учебы она овладела турецким, уйгурским, фарси, английским и немецким языками. Все эти языки ей весьма пригодились. Выбор Ирины Алимовой в качестве разведчика-нелегала не был, разумеется, случайным. Большую роль в этом сыграла ее профессия актрисы.

Приставленные к ней преподаватели «натаскивали» будущую разведчицу по 10 – 12 часов в день, но Ирина училась не только языкам. Ей необходимо было вжиться в роль, усвоить, как общаются люди в стране, из которой она якобы происходила, что и как едят, как ведут себя за столом, во что одеваются представители ее круга, какие взаимоотношения существуют в различных социальных слоях. Только после того, как подготовка Ирины полностью завершилась, было принято решение отправить ее в Японию.

Такое решение не было спонтанным. Отсутствие в 1953 году дипломатических отношений СССР с Японией не позволяло создать там «легальную» резидентуру. А советское руководство нуждалось в достоверной информации о происходящих в ней процессах, об отношениях Японии с другими странами. Центр принял решение о работе в Японии с нелегальных позиций. Одними из таких разведчиков - нелегалов предстояло стать Шамилю Хамзину и Ирине Алимовой.

В разведке часто бывает, когда мужем и женой приходится стать по указанию начальства. О каких-то личных предпочтениях, а тем более чувствах речи не идет, все определяет целесообразность. Пару подбирает руководство, исходя из тех задач, которые необходимо решать за рубежом. История с Шамилем и Ириной – именно такая. На роль мужа Ирине Каримовне подобрали Шамиля Хамзина, к тому времени уже опытного разведчика - нелегала.

Шамиль Абдулазяно­вич Хамзин родился в 1915 году в Архангельске, в татарской семье. В 1923 году семья переехала в Казань, где Хамзин учился в средней школе. Школьные годы Шамиль провел в Казани, которая уже тогда была многонациональным и мультикультурным центром, местом на карте России, где долгие годы мирно уживались религиозные конфессии. Еще в составе Российской империи этому городу придавалось большое значение. Ведь он лежал на пересечении сухопутных и водных путей из Средней Азии в Европу. То, что Хамзин воспитывался в этой мультикультурной среде, наложило отпечаток на его личность. Поэтому ему легко давалось освоение новых, особенно восточных, языков и он в любой социальной среде чувствовал себя достаточно уверенно.

После окончания школы он поступил в Ленинградский электротехнический институт имени  В.И.Ульянова (Ленина) на факультет приборостроения. Тема дипломной работы: «Управление с самолета торпедными катерами по радио». Перед самым началом Великой Отечественной войны Хамзин получил диплом инженера – электрика. Работал на военном заводе в Москве, где был принят в партию. В 1946 году ему предложили перейти на работу в НКГБ, в одно из подразделений внешней разведки. Окончил специальную разведывательную школу. В совершенстве владел уйгурским, турецким, арабским, английским и румынским языками, не считая родного татарского и русского.

Профессиональный разведчик, татарин по национальности, Халеф мог легко выдавать себя за араба. К тому же он свободно владел арабским языком. Именно поэтому сразу же после соответствующей подготовки начал активно работать с нелегальных позиций на Ближнем Востоке. Однако вскоре Центр принял решение постепенно вывести разведчика в Японию, где он должен был организовать и возглавить работу нелегальной резидентуры.

В 1952 году Халеф под видом уйгура Энвера Садыка приехал в китайскую провинцию Тяньцзинь. Он быстро вошел в местную мусульманскую общину, стал одним из ее руководителей и даже помощником муллы. В дальнейшем к Халефу должна была присоединиться Ирина Алимова, которой предстояло выдать себя за его невесту. И только потом, в Японии, им необходимо было обосноваться в качестве добропорядочной супружеской пары эмигрантов.

Дорога в Страну Восходящего солнца началась для Ирины Алимовой в 1953 году с поездки в Европу. Разведывательных заданий перед ней в ходе той поездки не давалось. Ирина должна была просто проверить надежность своих документов и вжиться в облик иностранки. Затем, в самом начале 1955 года, разведчица, которой был присвоен оперативный псевдоним Бир, направилась в свою основную командировку. Ей предстояло выехать на восток Китая под легендой встречи с женихом, уроженцем своего родного города Энвером Садыком, с которым она якобы была помолвлена и который, проживая там, занимался небольшим бизнесом в соседней Монголии. После оформления брака молодые намеревались эмигрировать из страны.

Бир поездом отправилась к жениху, которого знала только по фотографии. Их встреча состоялась на вокзале портового китайского города Тяньцзинь, являвшегося «морскими воротами» столицы Китая Пекина. Через 4 месяца Бир и Халеф сыграли свадьбу. Следует подчеркнуть, что уже при первой встрече Бир и Халеф понравились друг другу. Следует отметить, что весь долгий срок пребывания в Японии они, создавшие семейную пару по воле Центра, жили дружно и счастливо. Семейный союз их продолжался и после выхода в отставку.

Теперь разведчикам предстоял наиболее трудный этап выполнения задания - они должны были переехать в Японию, где им предстояло работать. Однако после войны Япония находилась фактически под оккупацией США, и получить разрешение на постоянное проживание там для иностранцев было чрезвычайно трудно.

Новоявленная супружеская пара показала себя радушными и гостеприимными хозяевами. Их большой дом в голландском сеттльменте Тяньцзиня всегда был полон эмигрантами – мусульманами (Халеф был в свое время помощником муллы). Гостеприимство и благожелательность создали супружеской паре прекрасную репутацию. Одна хорошая знакомая, владевшая в Японии небольшим участком земли, предложила супругам Садык купить его. Это обстоятельство значительно упростило разведчикам переезд в Японию. Помогли и заранее запасенные рекомендательные письма - от ряда общественных деятелей, с которыми они успели познакомиться, и от религиозных организаций.

Сделка по приобретению участка земли в Японии состоялась, и супруги выехали в Гонконг, являвшийся в то время британской колонией. Там они обратились в американскую миссию Красного Креста и в Генконсульство Японии с просьбой помочь перебраться в эту страну. Ожидая ответа, супруги обосновались в Гонконге. Они сняли двухэтажный домик и открыли в нем галантерейный магазин. Чтобы завести полезные знакомства, разведчики – нелегалы регулярно посещали местный американский клуб.

Всё складывалось довольно удачно. Осенью 1954 года Бир и Халеф под видом торговцев продуктами питания выехали из Гонконга в Японию. Они прибыли в «страну Ямато» через порт Кобе, расположенный на ее западном побережье. Перед отъездом к месту своей разведывательной деятельности нелегалы встретились с представителем Центра, который дал им последние инструкции и наставления. Он подчеркнул: «Мы потеряли в Японии связь с агентурой. Информация по проблемам данной страны не поступает в Москву вот уже несколько лет. Некоторое время вы будете там единственными источниками информации. На вас возлагаются большие надежды».

Прибыв в Японию, супруги Садык обосновались на некоторое время в портовом городе Кобе. Они продали за приличную сумму участок принадлежавшей им земли и на вырученные деньги приобрели небольшой двухэтажный дом. Первый этаж они заняли сами, а второй сдали двум американцам. Пройдя «период акклиматизации», Халеф и Бир перебрались в Токио, где стали компаньонами в одной из экспортно-импортных фирм. Они купили двухэтажный дом и открыли на первом этаже собственный магазин. Фирма и магазин являлись для супругов надежным прикрытием в их разведывательной деятельности.

Перед нелегалами были поставлены следующие основные разведывательные задачи: собирать информацию относительно перевооружения Японии, наблюдать за процессом формирования японских сил самообороны и развитием двусторонних связей  с США в военной области. В одной из шифровок Центра эти задачи были конкретизированы следующим образом: «Предметом особой заинтересованности на ближайшее время должны стать следующие вопросы: 1. Взаимоотношения Японии с США: насколько они тесны, в каком русле будут впредь развиваться. 2.Политика Японии в отношении СССР.  3. Насколько сильны тенденции милитаризации экономики и воссоздания армии: ее структура, финансирование, вооружение, возможные планы совместных учений и боевых действий с США».

Вскоре разведчики приступили к выполнению заданий  Центра. Учитывая, что Москву в первую очередь интересовали планы США по ремилитаризации Японии и втягиванию ее в военные блоки, они сосредоточили свое внимание на данной проблеме. Так, Бир сообщила в Центр, что в Японии под видом создания сил самообороны началось интенсивное увеличение армии: «Под видом создания новых полицейских отрядов в Японии началось интенсивное увеличение армии. Планы милитаризации Японии держатся в глубокой тайне, ибо это является серьезным нарушением взятых Токио на себя обязательств по демилитаризации страны в ходе международной конференции в Сан-Франциско. В ближайшие годы предполагается таким образом увеличить численность японской армии вдвое. Правительством страны заключены секретные контракты с целью развития военной промышленности. Местной прессе запрещено публиковать какую-либо информацию по данной проблеме». Такие сообщения представляли исключительную важность, поскольку о милитаризации Японии Москве в то время было известно очень мало.

Бир выполняла в первую очередь обязанности радиста - шифровальщика нелегальной резидентуры. Однако эта довольно объемная работа не освобождала ее от необходимости периодически решать конкретные разведывательные задачи Центра. Одновременно Бир вела активное изучение перспективных кандидатов на вербовку, поддерживала связь с агентами – источниками информации, обрабатывала поступавшую в резидентуру разведывательную информацию и готовила оперативные письма в Центр.

В 1955 году она радировала в Центр: «Стало известно, что в обстановке секретности спущена на воду подводная лодка нового типа, оснащенная новейшим оборудованием». Эту информацию разведчики смогли получить благодаря знакомству с американским солдатом турецкого происхождения. Одновременно «торговая компания» супругов Садык стала вторым домом для прибывавших в Японию на отдых турецких военнослужащих.

Во время войны в Корее на Корейском полуострове под флагом ООН находился контингент турецких войск. После подписания соглашения о перемирии в Корее в 1953 году эти военнослужащие вошли в контингент ООН по поддержанию мира. Бир и Халеф свободно владели турецким языком, поэтому неудивительно, что турецкие военнослужащие проявляли к ним интерес. Приглашая к себе в гости турецких офицеров, разведчики-нелегалы получали от них интересующую Москву информацию.

Для заведения полезных контактов и получения важных сведений о действиях войск США в Южной Корее, Бир использовала также общественный женский клуб, в котором за чашкой чая собирались жёны иностранных дипломатов и офицеров. Получаемую таким образом устную информацию разведчики в большинстве случаев перепроверяли визуально.

Однажды они возвращались домой ночью в сильный ливень по сельской дороге, которая проходила через гористую местность. Неожиданно за поворотом они увидели, что дорога размыта. Халеф попытался затормозить, однако было уже поздно. Машина не слушалась тормозов и медленно сползала под откос. Халеф приказал жене прыгать. Она не  подчинялась, считая, что он в разведке нужнее. Руль не слушался, и тогда Садык закричал на жену. Бир открыла дверцу автомашины и, поставив обе ноги на порог, резко оттолкнулась. Вслед за ней из машины, потерявшей управление, успел выскочить и ее муж. К счастью, разведчики отделались легкими ушибами, а машину удержало росшее чуть ниже дерево. Супруги переночевали в ближайшем поселке, а утром следующего дня автомашину извлек из оврага вызванный ими тягач. Оставив автомобиль для ремонта в ближайшей мастерской, супруги взяли напрокат другую машину и на ней добрались до Токио. Задание Центра было выполнено в срок и без серьезных потерь.

В один из дней в Центр ушла важная телеграмма, подписанная псевдонимом резидента : «Хорошо информированный источник сообщает о планах создания американцами новой замкнутой военно-политической группировки, в которую могут войти Япония, Южная Корея, Южный Вьетнам, Тайвань, Таиланд, Филиппины, Малайзия, Новая Зеландия и Австралия. Переговоры, возможно, состоятся в Сеуле или Бангкоке. Создание такой группировки явится серьезным дестабилизирующим фактором в Юго-Восточной Азии». Это была информация на опережение. Последующее развитие событий полностью подтвердило сведения разведчиков. На учредительной конференции, которая проходила 14-16 июня 1966 года в Сеуле (Южная Корея) и в которой приняли участие министры иностранных дел перечисленных в телеграмме стран, была создана новая военно-политическая группировка, тесно связанная с США – Азиатско-Тихоокеанский совет (АЗПАК).

На счету у Бир и Халефа было множество успешных разведывательных операций. Достаточно сказать, что их оперативное дело состоит из 22 томов общим объемом свыше 7 тысяч страниц. В нем сосредоточены донесения разведчиков, поступившие на Лубянку за 30 с лишним лет их нелегальной работы в Японии.

Из документов переписки Бир и Халефа с Центром следует, что одним из серьезных достижений разведчиков было приобретение ими сделанных с воздуха фотоснимков военных баз США в Японии, мест дислокации японских сил самообороны и их военных аэродромов. Все эти сведения, переданные нелегалам надежным источником, получили самую высокую оценку Центра, ибо в ту пору у Москвы не было ясного представления о военных программах Токио и о степени их угрозы Советскому Союзу.

Бывали и другие случаи, когда разведчики получали крайне важную документальную информацию, насчитывавшую не один десяток страниц. Документы срочно фотографировались и в пленке передавались связнику Центра. Позже Бир вспоминала, как ее муж заболел, а ей пришлось поздно ночью встречаться со связником в районе императорского парка. Было темно, идти туда было страшно. По дороге Бир беспокоил лишь один вопрос: что делать с материалом, если случится что-то непредвиденное? Например, остановит полиция и проверит документы. Однако всё прошло благополучно: слежки за собой Бир не обнаружила, связник прибыл на место встречи в точно назначенное время. Он забрал документы и поблагодарил за успешно выполненное задание.

За все время пребывания в Японии Бир и Халеф лишь один раз были в отпуске на родине. Это путешествие до Москвы заняло немало времени. Чтобы сбить спецслужбы противника со следа, разведчики туристами выехали в Европу, посетили Францию, Испанию, Италию, Швейцарию. Поскольку жители Японии являются мировыми лидерами в области туризма и любят колесить по всему свету, подобная поездка разведчиков-нелегалов не привлекла внимания спецслужб. В СССР они прибыли тайно, через нейтральную страну. А из Москвы в родной Ашхабад летели уже вполне легально, с советскими документами. Разведчикам показалось, что отпуск пролетел, как один день. В Японию они добирались снова через Западную Европу. Потом долго рассказывали знакомым и друзьям о красотах Венеции, соборах Рима, достопримечательностях Парижа. Снова началась повседневная кропотливая работа.

Даже дома, оставшись наедине, они не могли расслабиться и разговаривали только по-уйгурски. Ирина Алимова позднее вспоминала: «Однажды мы с друзьями пошли в кино на советский фильм. Только в середине фильма я заметила, что, прекрасно понимая русскую речь, все же добросовестно читаю титры на японском языке и по этим титрам воспринимаю его».

Хотя слежки за разведчиками не отмечалось, они постоянно были начеку. Как-то раз в поездке по Японии они остановились в гостинице и решили провести небольшой эксперимент. Поставили телефонный аппарат на диван и как бы случайно закрыли его подушкой. Через некоторое время в дверь номера вежливо постучали, вошел молодой человек, представился телефонистом и, извинившись, сказал, что хочет проверить, как работает телефонный аппарат.

Работа на износ сказалась на здоровье Бир. И после длительного пребывания в Стране хризантем разведчики получили, наконец, долгожданную телеграмму из Центра, в которой сообщалось о том, что вскоре они могут возвратиться на родину. Путь супругов в Москву вновь лежал через Европу. Бир и  Халеф уезжали тихо, с одним чемоданом. Для знакомых это была обычная деловая поездка, связанная с делами их торгового дома. Жарким летом 1966 года в московском аэропорту Шереметьево их встречал представитель нелегальной разведки, который поздравил супругов с успешным завершением служебной командировки.

В 1967 году майор Алимова вышла в отставку. Ее муж полковник Хамзин еще неоднократно выезжал в служебные загранкомандировки для выполнения специальных заданий Центра, в том числе - по восстановлению связи с ценными источниками в странах со сложной оперативной обстановкой. От него в Центр поступала важнейшая информация о создании в странах НАТО «оружия первого удара». Он также получил сведения о секретных работах по созданию атомного оружия в тех странах, которые ранее его не имели.

В общей сложности Шамиль Хамзин провел на нелегальной работе в различных странах более 20 лет. В 1980 году он вышел в отставку. За успешное выполнение специальных заданий разведчики- нелегалы были награждены многими боевыми орденами и медалями.

Выйдя в отставку, разведчики не прекращали активной общественной работы. Они встречались с молодыми  сотрудниками внешней разведки, журналистами, писателями. Так, Ирина Каримовна стала героем документального телевизионного фильма «Голоса из безмолвия», в котором поделилась своими воспоминаниями о работе в Японии. В ходе одной из бесед с генералом Виталием Павловым, бывшим одно время их непосредственным начальником в Центре, Ирина Алимова подчеркивала: «Я всю жизнь играла очень трудную роль, только без дубляжа и суфлеров. Ошибиться было нельзя - за нами стояла огромная страна, которая не должна была пострадать из-за наших срывов. Мы с Халефом самозабвенно отдавались своей работе разведчиков. Что касается трудностей и нервного напряжения, то их было много. Но ведь и в любой другой профессии их, своих трудностей, хоть отбавляй. И сейчас я могу с уверенностью сказать, что если бы пришлось жить заново, я снова избрала бы прежний путь».

Шамиль Абдулазянович Хамзин скончался в 1991 году. Ирина Каримовна Алимова - 30 декабря 2011 года.

Марат Шакирзянов